Этот незаконченный пародийный анти-мэри-сью сериал - наиболее яркий пример моего творчества Чертовского, хе-хе, периода. Давно хотел выложить, да всё руки не доходили... Рейтинг Т за тему сисек секса. В конце концов, это же смысл жизни всех мэрисей! XD

—

Глава 1: Хогвартс

Двери огромной залы распахнулись, и на пороге во всей своей красе предстали ОНИ.
Первая была высокая, длинноногая, с осиной талией, золотистыми вьющимися локонами до пояса и грудью четвертого размера. На ней была короткая, до середины бедра, мини-мантия с глубоким декольте и туфли на четырехдюймовой шпильке. Вторая отличалась только тем, что локоны у нее были цвета лунного серебра, а туфли были на высоченной платформе.
- Я – Марианна Лионесса Принцесса Карамелетта! – надменно провозгласила золотовласая.
- Я – Сьюзен Анаконда Черная_Пантера Серена Сейлор-Фобос! – вторила ей серебристая.
- До сих пор смотришь Сейлор-Мун, малышечка, - ехидно шепнула сестрице Мэри.
- У меня зато ников больше, ты, Лох-Несса! – ответила ей Сью тычком локтя в бок.
Весь зал устремил на них взоры, в том числе и Дамблдор. Неудивительно – ведь они прервали его речь.
- Я очень рад за вас, девочки, - молвил директор, поправляя очки, - но опаздывать на распределение весьма невежливо.
Стоило Мэри прикоснуться к Шляпе, как та, пожав полями, объявила Гриффиндор. Буквально в ту же секунду девица, с невероятной ловкостью и прытью прошествовав за соответствующий стол, плюхнулась на свою аппетитную пятую точку рядом с Гарри Поттером и принялась строить ему глазки. В них были вставлены переливающиеся всеми цветами радуги линзы.
Однако, с довольным видом посидев на голове у Сью, замасленный убор скрипуче молвил:
- Чувствую я, недобры твои мысли. Готовишь ты козни сестре своей. (И неудивительно: в этот момент Сью глядела на своего кумира, свою сестрицу рядом с ним и скрипела зубами.) За это я отправлю тебя в… Слизерин!
- Что?! – возопила Сью.
Мэри ехидно захихикала и стиснула руку Поттера.
читать дальше
Сью сидела на своем первом уроке зельеварения и варила приворотное зелье. Она постоянно посещала сайты, посвященные тематике Поттера и Хогвартс, и знала рецепты всех известных зелий наизусть. Она варила летучий вариант зелья, который быстро испарялся и потому производил массовый эффект.
Почувствовав на себе похотливый взгляд Малфоя, Сью обернулась и показала ему язык. Этот белобрысый ей никогда не нравился.
Когда к котелку Сью подошел профессор Снейп и, как нарочно, сделал глубокий вдох, по его лицу стало понятно, что эта девушка будет круглой отличницей по зельеварению. А также по защите от темных искусств, когда Снейп подрядится ее вести.
А после урока озверевшие Крэбб и Гойл попытались утащить Сью в какой-то отнорок коридоров, с известной целью. Бедняги очень быстро познакомились с туфельками на подкованной сталью платформе и искусством каратэ, кунг-фу и прочих страшных слов. Мадам Помфри пришлось приложить немало усилий, чтобы, вылечив у них множественные ушибы, выселить их из больничного крыла: парни приобрели стойкую фобию красивых девушек.

Мэри с царственным видом сидела в кабинете защиты от темных искусств и наблюдала за Патронусом, огромным сверкающим силуэтом льва, который носился вокруг. Иногда она, словно смилостивившись, окидывала взором разинутые рты остальных первокурсников. В конце урока она получила разрешение не посещать Защиту, если ей угодно.
Вместо скучнейшего Прорицания Мэри отправилась искать того, кто обучил бы ее искусству анимагии. Через час из кабинета вылетела огромная орлица с золотистыми крылами и шумно полетела по коридору, на радость и испуг начинающим колдунишкам.
Отыскав Поттера, она ударилась оземь (все-таки первое приземление), схватила его за руку и утащила в Потайную комнату. Нужно было быть, по меньшей мере, драконом, а не парнишкой в очках, чтобы сопротивляться ей с каким-либо шансом на успех.

Неудивительно также, что для обеих наших первокурсниц сделали исключение, приняв их в сборные по квиддичу. И что в текущем году команды Гриффиндора и Слизерина вышли в финал и сыграли вничью.

- Как успехи? – спросила Мэри сестру, когда девицы, сбежав от вечно преследовавших их приключений, выкроили время посидеть в Хогсмиде за кружкой сливочного пива.
- Так себе, - пожала плечами Сью. – Весь факультет за мной увивается, только все они какие-то мелкие и прыщавые. Промахнулись мы с курсом… Надо было попадать сразу на шестой.
- А мне так вообще скучно, - зевнула Мэри. - Может, уроки для разнообразия сделать?.. Кстати, не дуйся на меня: все равно твой Поттер – бесхребетный слабачок. – златовласая поморщила носик. – Может, ну его, этот Хогвартс?
- А кто же будет спасать мир от Волдеморта? – деловито поинтересовалась Сью.
- Я подарила очкарику свой зеркальный щит от магии и пистолет-пулемет, - самодовольно улыбнулась Мэри, - а еще сыграла с Герми в «Снимите это немедленно». Не собираюсь досиживать год среди первашей ради сомнительного боя и однообразной славы.
- Тогда домой?
- Домой, - молвила Мэри и, достав из сумочки маленькое подобие пульта, взяла сестрицу за руку и ткнула большую красную.
И тотчас близняшки исчезли.

—

Глава 2: Ривенделл

«Ну и где же эта певичка?» – с досадой думала Мэри, сидя у монитора какого-то мудреного аппарата и что-то настраивая. Она ждала Сью с репетиции, которые та посещала. Сью профессионально занималась пением и танцами, немного – театральной самодеятельностью, а также знала десяток языков. Зато Мэри училась на факультете кибернетики, была отличным инженером и программистом. Это и позволило ей собрать в гараже на даче из старых компьютерных запчастей свой Трансмирон-3000.
Мэри сидела на металлическом кресле с подлокотниками и пучками торчащих отовсюду проводов, с электродным шлемом на голове и напоминала смертницу на электрическом стуле. Она перебирала кнопки клавиатуры, настраивая внешность, экипировку и инвентарь фигуры, демонстрируемой на мониторе. То была высокая, длинноногая - в общем, все как водится – куколка в соблазнительной кожаной броне, состоящей из топика и мини-шортиков. Подумав немного, Мэри украсила высокую, замысловатую прическу героини (длинные волосы до попы – это, конечно, красиво, но ощутить, как они цепляются за каждую встречную и поперечную ветку в лесу, и врагу не пожелаешь) изящной золотой диадемой с изумрудами… Нет, чего уж мелочиться – Мэри щелкнула кнопкой еще раз, и изумруды заменились на голубоватые бриллианты.
Наконец, меньшая дверь гаража распахнулась, и влетела запыхавшаяся Сью. Жиденький, каштанового цвета, хвост растрепался, шелковый шарфик размотался и едва держался, открывая длинную тонкую шею девицы. Она скинула курточку, и нашему взору предстала худенький, даже дистрофичный стан. Кофточка болталась на груди, как на доске, несмотря на то, что в бюстгальтер было натолкана пропасть ваты. Да, кстати, глаза у нее были банально карие.
А вы чего ожидали? Одарив сестричек такой пропастью талантов, природа сочла, что с них довольно!
- Ну наконец-то! – выпалила Мэри истеричным тоном. – Давай быстрей, а то запас времени перестанет быть кратным, и растяжение сглючит! Хочешь вернуться на день позже и получить нагоняй, да? – говоря это, она приладила модельке длинный лук и колчан, а также острые уши.
Скинув с плеча объемистую сумку, Сью плюхнулась во второе кресло, нацепила электроды и торопливо принялась настраивать свой образ.
- Я тоже хочу эльфийкой! – протянула она, заглянув в сестрин монитор. – Как уши сделать?
- Никак. Все равно Леголас мой, - решительно отрезала Мэри, в то время как сестра лихорадочно стучала по клавишам. – Три, два, один – пуск! – воскликнула девица и потянула рычаг.

—

Река весело стремилась, резвясь волнами. Чёрные копыта назгульских скакунов уже готовы были коснуться воды. И вдруг – в воздухе просвистела стрела и вонзилась прямо под капюшон Ангмарцу. Тот, медленно описав в воздухе кривую, рухнул оземь, и на лице его застыло бы изумлённое выражение, будь у него лицо.
Назгулы в нерешительности завертели капюшонами, в то время как ещё парочка их соратников последовала примеру своего предводителя. Из ближайших зарослей донёсся задорный возглас «была не была!», и остальных всадников поразило что-то вроде грома небесного. Вслед за тем крона придорожного дуба зашевелилась, и оттуда спрыгнуло то, с чьим описанием вы уже познакомились в предыдущей части. Выбравшись из кустов, рядом с лучницей встала воительница в кольчужном топике, мини-юбке из железных полос и огромным кристальным мечом за плечами. Она отличалась от своей спутницы только короткими (всего лишь до лопаток) огненно-рыжими волосами, убранными со лба простой серебряной диадемой, и обычными человеческими ушами. Одной рукой она горделиво подперла бок, а другой поднесла к пухлым губкам ствол «Беретты», чтобы небрежно сдуть дымок.
С той стороны брода на них оторопело воззрились четыре пары маленьких глаз и одна - побольше. Тем временем сзади донёсся стук копыт.
- Ты переигрываешь! - недовольно шепнула Мэри сестричке.
– А ты, - зашипела Сью в ответ, оглянувшись и увидев запыхавшуюся остроухую брюнетку на коне, - какого чёрта не загрузилась с книги? По твоей милости нам придётся возиться с этой готкой недокрашенной, вместо красавчика Глорфиндела!
Мэри отмахнулась от этого комментария, как от назойливой мухи, и, ловко перепрыгивая с камешка на камешек, перебралась через поток.
- Я – Мэриэль, эльфийская принцесса, приехала к своему суженому, - провозгласила Мэри, оделив путников легким поклоном.
- То есть, она хотела сказать, сводному брату - услужливо добавила подоспевшая Сью.
- То есть, это она моя сводная сестра Сюзанна, - не растерялась эльфийка. – Наш дорогой отец не брезговал и человеческими женщинами, - вскользь присовокупила она.
– Для вас будет честью сопроводить нас в Ривенделл, не правда ли? – почти утвердительно молвила Сью, мило улыбаясь и медленно переводя взгляд со странствующего короля Гондора и его «свиты» на всадницу, чьё личико, к её удовольствию, было искажено некоторой досадой.

- Вот видите, прекрасный принц, как в моём королевстве развита меди… лекарское дело? Не желаете познакомиться с… другими нашими достижениями? – сладко улыбнулась принцесса Мэриэль, помахивая упаковкой с надписью «Аспирин».
Услышав сие, чудесно исцелённый Фродо с усилием поднял голову с подушки и увидел, как радостно щебечущая эльфийка утаскивает за руку Леголаса, бессильного против такой напористости, в соседнюю комнату. Затем с захлопнувшейся двери он перевёл взгляд на другую, растворённую настежь, и на глядящее оттуда обрамлённое рыжими волосами лицо, обычно прекрасное, но сейчас обезображенное завистью и досадой. Неудивительно, что хоббит предпочёл вновь погрузиться в забытье.

Сью пронеслась по двору, словно ветер по пшеничному полю: золотистые эльфийские головы так и оборачивались ей вслед. Не обращая внимания на восхищённые взоры десятков новоиспечённых воздыхателей, она быстрыми широкими шагами шла к лесу. Оказавшись в симпатичной рощице, она уселась на устланный мхом камень у небольшого озерца, и, подперев лицо руками, самым угрюмым образом уставилась на весело журчащий водопадик.
- Светлейшая принцесса Сюзанна! – услышала она учтивый голос позади. В ответ на это «светлейшая» только тихо шмыгнула носом.
- Могу ли я удостоиться вашего внимания? – раздался голос уже ближе. Из зарослей явился Арагорн и осторожно, насколько мог, приблизился к мрачной воительнице.
- Сперва извольте привести себя в надлежащий вид, ваше величество! – холодным, как сталь, голосом отрезала Сью и молниеносно обернулась.
В следующее мгновение король Гондора опомнился, сидя в озерце. На плечо ему приземлилась мохнатая голубенькая мочалка, а рядом, лениво покачиваясь, проплыл флакон жидкого мыла с названием «Фиалковое». Все это было извлечено из массивной походной косметички, которая, в свою очередь, явилась из пятого измерения небольшой поясной сумочки. Прекрасная принцесса по-прежнему восседала на замшелом камне и демонстрировала доблестному мужу спину.
Через час Арагорн сидел на берегу, весь в огромном фиолетовом махровом полотенце и колпаке от фена, съехавшем ему на глаза. Фен деловито гудел, подключенный к мини-аккумулятору, а Сью с самодовольным видом укладывала в косметичку свой арсенал ножниц, расчесок, щипчиков и прочих вещей, столь необходимых девушке в путешествии. Критически оглядев многострадальный Venus, ставший негодным после битвы с суровой растительностью бродяжникова подбородка, она хмыкнула и выбросила бритву в озеро.
- Вот теперь мы можем продолжить разговор, - промурлыкала Сью, повесив приведенную в порядок сумочку на ветку, услужливо предоставленную каким-то деревом…

Когда собирали Совет, Арагорна долго не могли доискаться: он сделался неузнаваем, превращенный в жгучего латиноамериканского мачо с аккуратной эспаньолкой, курчавыми, ровно подстриженными до плеч (ибо расчёска самой Сью не смогла одолеть некоторые из его вековечных колтунов) волосами и в чистой (!) рубашке. Вместо привычного запаха пота он распространял неземной аромат синтетических фиалок. Сам Леголас, смирно сидевший по правую руку от иноземной эльфийской принцессы, поглядывал на него не без зависти.
Даже Боромир с готовностью признал бы в нём законного короля.
Глядя на самодовольную мордашку Сью, Мэри испытала небольшую досаду и принялась соблазнительным шёпотом обещать «суженому» всё то же самое, только лучше, и вдобавок с расслабляющим массажем. Заметив сие и дождавшись, пока их с сестрой высокочтимые персоны будут представлены Совету, Сью выскочила на середину, чем бесцеремонно оборвала речь Элронда.
- Мы просим прощения, – сладко запела она, - но на самом деле мы не принцессы замордорских королевств, а скромные посланники Валар. – отметив недоумение на лице Гэндальфа и насладившись сестриной досадой, она продолжила:
- Мы пришли, чтобы избавить вас от бремени Кольца!
В подтверждение своих слов она извлекла из бездонных недр сумочки мобильник и, лёгким прикосновением алого ноготка заставив его засверкать всеми цветами радуги и исторгнуть самую пафосную мелодию, что на нём нашлась (то есть “Ameno”), эффектно вознесла его над головой.
Присутствующие отозвались восхищённым «ахом», а Элронд выдохнул:
- Поющий Сильмарилл… Самому Феанору было незнакомо это искусство… Я верю вам!
Фродо с готовностью полез за пазуху.
- Мы заберём его и уничтожим… в… эээ… Предначальном Пламени! – нашлась Сью (припомнив некогда прочитанную пару глав «Сильмариллиона»), и кольцо мгновенно оказалось в её руке. В другой её руке вместо «поющего Сильмарилла» оказалась длань сестры.
- Отличный сувенир для нашей коллекции! - шепнула Сью сестре. – Самое время эффектно исчезнуть.
– Ну вот, весь кайф обломала! – прошипела Мэри, неохотно нащупывая в сумочке пульт.

—

Глава 3: Один малоизвестный фэнтези-мир

Сегодня гараж походил на кладбище бытовой техники. Пол устилали останки стиральных машин, пылесосов, холодильников и, разумеется, ЭВМ. Среди этого добра восседала Мэри и орудовала паяльником. Иногда она поднимала взгляд, чтобы полюбоваться сестрицею, скрипевшей зубами в дальнем углу, и своим новым, красивым, мужественным и, главное, всамделишным парнем!
Мартин, однокурсник Мэри, был рослым спортсменом. У него были светлые волосы, мускулистый торс, дорогие кроссовки и очень раздутое самомнение. Он бы и не взглянул на худосочную девицу, если бы та не подсела к нему на паре и не продемонстрировала из-под юбки усыпанную драгоценностями рукоять какого-то артефактного кинжала. Она выведала, что Мартин падок на фэнтези.
И вот парень стоял у стеллажа, на полках которого встретились артефакты из множества миров. С разинутым от восхищения ртом он разглядывал мечи и короны, кристаллы и статуэтки, кольца и амулеты, а также локоны разных цветов и длин, аккуратно перевязанные ленточками. В коллекции были и трофеи более личного характера, но они хранились в запертых ящиках, подальше от посторонних глаз.
- Она работает? – вопрошал Мартин, описывая замысловатые пассы какой-то волшебной палочкой.
- Только в своем мире, - не без сожаления вздохнула Мэри.
- А как они попадают в наш, если остальной инвентарь…
- Машина перемещает без изменений то, чего нет в ее базе данных, - сказала Мэри, не отрываясь от работы. Она наспех сооружала для дружка транспортационное кресло. – Я не разработала мужских моделек, но раз тебе так хочется… В теории, ты появишься там таков, каков ты здесь. Ты и так сможешь победить любого дракона, - ее голос можно было класть в чай.
- Ты разработала крылья, как обещала? – бесцеремонно прервала идиллию Сью.
- Даже черные, - тоном «Да, малыш, твоя тетя привезла тебе гостинчик» ответила Мэри, втыкая провода от нового кресла куда-то под свой монитор. Закончив работу, она небрежно отряхнула руки и уселась за настройку. – Сью, не сиди сиднем, загрузи книгу!
Сие творение какого-то малоизвестного писателя кишело рыцарями, принцессами, драконами и прочими радостями тривиального фэнтези. Основные герои были молоды, сильны, красивы, неординарны и описаны с таким смаком, что серый и невзрачный мирок казался на их фоне лишь декорацией. Сью была знакома с этим романом и решила, что Марти принес его, потому что грезил обскакать всех этих красавчиков и заполучить принцессу.
Итак, потрепанная книжонка была отправлена в лоток сканирующего устройства, парень - заботливо усажен в кресло, модели – надстроены. По проводам прогудел ток, гараж озарился вспышкой, похожей на миниатюрную сверхновую, и кресла опустели.

—

Дремучий лес огласился таким воплем, что даже злобные ходячие деревья в непроглядной чаще постарались заткнуть ветками дупла.
- Ты же обещала, что я останусь, какой был! – чуть не плакала длинноногая, грудастая девица в дефолтном кожаном прикиде а ля амазонка, с короткими светлыми волосами и широким, грубоватым лицом.
- Значит, без изменений – только в обратную сторону, - мрачно констатировала сапфировласая серафима с нимбом из медленно кружащихся золотистых кристаллов, облаченная в сверкающий доспех - бронелифчик и бронетрусики.
- Тогда перенеси меня обратно! – взвыло то, что пять секунд назад было парнем, и топнуло ножкой. Не удержав равновесие на тоненьких шпильках, оно замахало руками и брякнулось на пятую точку.
- Ну уж нет, - отрезала серафима, осмелевшая при виде такого малодушия. – Побывать в женском теле поучительно для парня. Месячные и беременность не допущены программой. Так что расслабься и получай удовольствие!
- А ты… не расскажешь в универе?.. – нерешительно осведомилась красотка с челюстью регбиста, слегка покраснев.
- Если будешь хорошо себя вести.
Вдруг – вжик! - зеленую стену кустарника перечеркнула серебристая вспышка, и из поднявшегося лиственного вихря выступил рыцарь. Все на нем сверкало: и золоченые доспехи с замысловатым гербом на груди, и начищенный до блеска длинный меч, и мифрильный щит со стилизованными крыльями по верхним углам, и солнечные кудри, струившиеся по плечам, и ослепительная улыбка, прямиком из рекламы «Орбита».
- Держитесь, прекрасная леди! Сдавайся, беспощадный злодей! Сэр Стьюарт спасет невинную жертву! – торжественно объявил он.
- Вы, кажется, ошиблись адресом. Я дева Мария, посланница небес, и сама собираюсь вам помочь! – заявило небесное создание опешившему сэру.
- Тогда что это был за крик? Такие и в пыточной нечасто услышишь, - послышался задорный голос, и из-за спины рыцаря явился мужчина в простой походной одежде и длинном сером плаще. Он обладал сухощавым сложением, русыми волосами до плеч, хитрой, как у кота, ухмылкой, недельной небритостью и лютней на поясе.
- О, это мой оруженосец Марта увидела змею, - сказала Мэри, в то время как доблестный сэр помогал «невинной жертве» подняться.

- Проклятье!..
Это было единственное из печатных выражений, что вылетали из аппетитных, как клубничка, губок суккубы. Стройная и смуглая, в крохотном бикини из ремешков и с изящными кожистыми крыльями, с волосами черными, как смоль, и такими же густыми, она сидела в вонючей луже и проклинала весь мир. В частности, криворукую сестру и глючную машину, что посмела забросить ее в болото.
Прекрасная соблазнительница Сьюзи брела по топи, преследуемая стадами жаб и лягух, наперебой вымаливавших поцелуй. Ее очаровательные ножки были облачены в зеленые колготы из засохшей тины. Иногда она оскальзывалась и трепыхала крыльями, чтобы вернуть равновесие. Для полетов они не годились: Мэри не была сильна в физике и напутала в расчетах.

Солнце посылало прощальные розовые лучи сквозь переплетение ветвей. В сени благоухающих кустов жасмина пели соловьи. Мэри восседала на моховой подушке пня и изящно помахивала белоснежными крыльями (отгоняя покушающихся на ее прелести комаров). Она благосклонно внимала сэру Стьюарту, который, преклонив колено, читал ей высокопарную оду и после каждой строфы прикладывался к ручке.

На соседней полянке весело потрескивал костер. Менестрель сидел на бревне в полурасстегнутой рубашке и бренчал какую-то серенадку. Он пел об очах как звезды, устах как розы и ланитах как шелк и при этом бессовестно поглядывал на Мартину грудь. Ее обладательница сидела рядом и прилежно глядела в пламя, пытаясь отгонять непривычные и крайне навязчивые мысли. Но с каждым взмахом воображаемое опахало все сильнее увязало в сгущающемся тумане гормонов, и нахальные мухи «Вот бы он совсем снял рубашку» и «Интересно, насколько у него твердый пресс?» росли на глазах и жужжали все громче. Столь неопытная девушка, как Марта, не имела и шанса устоять против развязной харизмы, небритой мужественности и фирменной приворотной песни менестреля Мориса.
Менестрель Морис, оруженосец сэра Стюарта, был завзятый пьяница, отчаянный игрок и великий бабник. В тавернах не переводились легенды о том, что (как и в каких позах) он перелюбил половину женщин королевства (зачастую эти легенды распространял он сам). Притом он совсем не был привередлив: в длительных походах не брезговал гарпиями и горгонами.
В общем, через пять минут соловьи в окрестных зарослях стыдливо замолкли: из кустов, увешанных одежей, торчали две пары босых ног.

Долго ли, коротко ли – Сью вышла к лесному ручью, что резвился среди переплетающихся меж собою корней вековых дубов. Она вспомнила, что где-то рядом был лагерь благородных разбойников, по сюжету, указавшим главным героям путь к замку некроманта сквозь им одним известные чащи. Сью жмурилась от удовольствия, смывая с себя болотную грязь и предвкушая свидание с их предводителем по прозвищу Ворон – полуэльфом, незаконнорожденным принцем и лучшим лучником в королевстве.

Ворота высокого частокола охранял огромный, как комод, и такой же широкий мужик с бородищей, какой бы позавидовал и дварф.
- Я пришла к Ворону, - заявила демоница, взглянув на него так, словно он был подставкой для зонтиков.
- Не велено пускать, - равнодушно отозвался мужлан неожиданным тенором.
- Что, даже меня?! – взвизгнула оторопевшая суккуба.
- Много вас приходит, - ухмыльнулся разбойник, скрестив руки на груди и загородив своей тушей ворота, - но мы темных шлюшек не жалуем.
С усилием проглотив застрявший в горле комок обиды, Сью принялась околдовывать мужика, напевая заклинание и плавно поводя бедрами в гипнотическом танце. К ее недоумению и досаде, тот лишь расхохотался.
- Много вас тут, да старик Банджо еще ни одну не пустил! – повторил он, стукнув себе кулачищем в грудь. – Думаешь, даром меня здесь ставят? В давней заварушке, волею Творца, потерял я причиндалы.
Зашипев от злости, Сью нежданным ударом бича захлестнула шею разбойника. Какой бы бычьей ни была шея, суккуба тоже не была из обычных. Отбросив в сторону удавленного упрямца, она сорвала с его пояса здоровенный ключ.
Как только Сью ступила в стан разбойников, в землю у ее ног вонзился десяток стрел. Не мудрствуя лукаво, она выхватила из-за пояса связку сюрикенов. Картинно отталкиваясь ногами от древесных стволов и совершая разнообразные кульбиты, она молнией пронеслась по лагерю, и смертоносная сталь сверкающим каскадом замелькала в воздухе. С деревьев, как спелые груши, посыпались стрелки с окровавленными звездочками в горле. Последний из сюрикенов перебил тетиву ростового эльфийского лука в руках высокого черноволосого юноши. Вслед за тем длинный бич просвистел в воздухе и обвился вокруг его тела, обездвижив руки.
- Привет, мой лапочка, - промурлыкала Сью, в мгновение ока очутившись рядом с полуэльфом, на дощатой площадке в ветвях могучего дуба, у входа в небольшой древесный домик. Нажатием на серебряную пряжку-черепушку суккуба отключила генератор силового поля, отклонявшего стрелы: в одиночку выступив против дюжины отборных стрелков, она решила перестраховаться.
- Наконец-то некромант подослал к нам достойного противника, - молвил благородный разбойник, с сожалением оглядывая мертвых товарищей. – Но я не стану его слугой. Я родился свободным, и умру свободным! – заявил он с гордо поднятой головой.
- Я сама по себе, - суккуба обольстительно улыбнулась, – но разве тебе не хочется стать моим рабом? – она взяла его за грудки и резко толкнула в хижину, разорвав таким образом рубашку, и щелкнула развившимся бичом.
- Думаешь, я поднял восстание, казнил тирана-отца и сбежал из темницы для того, чтобы стать рабом какой-то темной?- усмехнулся юноша, подняв на суккубу блестящие черные глаза.
- А не желаешь ли развлечься напоследок? – шепнула Сью на ухо Ворону, бичом связывая его руки за спиною. Она выхватила из-за его пояса кинжал и срезала с него остатки одежды.
- Зачем мне очернять себя связью с темной, когда в садах Творца меня ждут прекрасные гурии? – безучастно отозвался разбойник.
- В таком случае, развлекусь я, - отрезала демоница, извлекая из сумочки пыточный набор.
Ни одна жилка не дрогнула на лице Ворона при виде щипцов, тисков, ножей и крючьев, аккуратно раскладываемых подле него. Непокорным взором смотрел он на сочащиеся порезы, что замысловатым узором расписывали его мускулистые плечи, широкую грудь и подтянутый живот. Казалось, он сам пытал Сью муками досады.
- Спой, светик, не стыдись, - гневно прошипела суккуба и, схватив тиски, принялась за ту часть Воронова тела, что так и не оказала должного почтения ее прелестям.
Точеные черты загорелого лица юноши исказились страданием, он издал сдавленный хрип – и не более того. От удивления Сью выронила окровавленный инструмент.
- Хвала Творцу, - выдохнул Ворон, не сводя с лица мучительницы спокойного, печального взора, - он наделил меня не только несгибаемой волей… но и низкой, очень низкой чувствительностью к боли!..
Сью молча вонзила клинок в шею Ворона, и тот тихо откинул голову на сундук. Она сделала это, чтобы он не успел увидеть слезы, навернувшиеся ей на глаза.
- Какой мужик был!.. – всхлипнуло исчадие Тьмы.

Пользуясь разбойничьей картой, Сью быстро вышла к замку некроманта. Оный, как водится, полуразрушенный и черный, будто после пожара, возвышался на скале. Не раз и не два девица переводила дух и чертыхала скалу, замок и самого архитектора, поднимаясь по крутому склону.
За покосившейся, кое-где обрушившейся кованой оградой сидел на цепи огромный черный дракон. Очевидно, он почуял мощную темную ауру Сью, потому что приветливо замахал хвостом. Этот щенячий порыв стоил подвернувшейся башенке половины стены.
За массивными дверями с молоточком в виде какой-то горгульи торчал скелет в ливрее. Сквозняк немедленно развеял ливрею в прах. Очевидно, его хозяин давненько не принимал гостей.

Некромант Бертран был чрезвычайно высок, тонок и бледен. У него было аристократическое лицо, к которому довольно шли острые скулы, впалые щеки, бескровные губы ниточкой и выразительные красные глаза, полные скуки и презрения ко всему. По плечам рассыпались, будто снег по отрогам гор, белые волосы; несколько прядей были контрастно-черны. Великолепная черная мантия, расшитая золотом, висела на этом анорексике, как на вешалке.
Сью протянула некроманту коробку, аккуратно перевитую розовенькой (другой не нашлось) ленточкой. Он немедленно извлек оттуда голову заклятого врага и, сверкая острыми клыками, типичнейшим злодейским образом захохотал.
- Великолепно! Я прикажу повесить его на стену, в компании этих напыщенных бородачей. Месть так сладка, так сладка… - благочинная меланхолия слетела с повелителя Тьмы, будто шелуха. В обществе родственной темной души он сделался оживлен и словоохотлив.
- Как насчет награды? – бесцеремонно перебила демоница.
- Ах да, награда. Тебе полагается достойная награда… - задумчиво произнес некромант. – Что бы ты выбрала в качестве награды?
- Тебя, - отрезала Сью и потащила его в спальню.
Однако за первой попавшейся дверью спальни не оказалось. Напротив, там был чулан. Сью сунулась в другую дверь. Пахнуло сладковатой мерзостью, и взору явился стол с расчлененным трупом. Раздосадованная суккуба решительными шагами направилась вверх по винтовой лестнице, увлекая за собой некроманта, украдкой хихикавшего в бородку.

Наконец-то это оказалась спальня. Правда, она была занята принцессой. Принцесса взвизгнула: ее застали в одной кружевной ночнушке. Впрочем, там все равно было не на что смотреть: к приятному удивлению Сью, данная особа королевских кровей оказалась худосочной, невзрачной и в прыщах. Ведь автор, занятый своими красавчиками и их подвигами, совсем позабыл описать принцессу. Очевидно, он уповал на всеобщие стереотипы, но воплощенный мир оных не имел и поставил все на свои места. Некромант не отвечает влюбившейся в него принцессе взаимностью вовсе не из самодовольства. А что Ворон доблестно погибает за нее, сэр Стьюарт женится на ней, а Морис лишает невинности, так это дело их принципов.
- Берти, скелетик мой, зачем тебе эта дурнушка? – скривила носик Сью.
- Для солидности, - пожал плечами некромант.
- Может, лучше запытаем ее и полакомимся кровушкой?
- С удовольствием.

В просторном зале потрескивал камин и плясали тени. Бордовую (чтоб не видно было пятен) скатерть тускло освещали свечи в вычурных подсвечниках. Держа в руке кровавую чашу из чьего-то черепа, некромант трепался без умолку. Он вел нескончаемую повесть о том, как в детстве мечтал стать добрым волшебником и наколдовывать детям сладости, но его выгнали из академии за то, что в его душе пустила корни Тьма. А может быть, за то, что его бабушка была вампиром. Хотя, вероятнее всего, за то, что он без спросу утащил из библиотеки с верхней полки черную книгу. Его поймали с поличным и отобрали книгу, но он успел прочитать пару заклинаний из нее и обрести несказанное могущество, власть над смертью, вечную молодость и бессонницу. И однажды он вернулся, злой и невыспавшийся, и отомстил!
Сью сидела, подперев рукою подбородок и тоскливо глядя на пламя свечи, и слушала его вполуха. Она досадовала на свою наивность. В самом деле, где написано, что обаятельный злодей должен быть хорош в постели?

Путь сквозь леса был длинным и однообразным. Марта полагала, что они заблудились: с ними не приключилось ни одного сюжетного сражения. На самом деле, вся лесная нечисть, завидев грозную небесную воительницу, благоразумно пряталась. Особенно настораживало то, что ключевой встречи с охотящимся разбойником все не было и не было.

Вскоре сюжет взял свое и вывел приключенцев к строянке лесного братства. Ворота оказались подозрительно приоткрыты, путников не встретило ни души. Однако сэр Стьюарт, чуждый таких качеств, как подозрительность и осторожность, расположил привал аккурат посреди заброшенного лагеря. Но даже ему пришлось признать свою оплошность, когда компания внезапно очутилась в окружении дюжины голодных зомби.
- Что, добрячки, не ожидали гостей? – донесся сверху ликующий возглас Сью.
Подняв головы, герои увидели черного дракона, нарезающего круги над лагерем. На шее рептилии восседали некромант и суккуба.
- Это моя падшая сестричка, - сквозь зубы констатировала серафима, поудобнее принимаясь за рукоять огромного светящегося меча.
- Готовьтесь к смерти, жалкие приспешники Света! – торжествующе провозгласил некромант. – Сегодня я в хорошем настроении и дозволяю вам поскорей принять ее от собственных клинков!
«Из-за того, что этот бумагомарака К. Дж. Стью не потрудился описать его будни, он так пафосен только с врагами!» - раздраженно думала демоница.
Кольцо зомби медленно и неотвратимо сжималось, дракон кружил над самыми кронами.
- Сойди на землю, малодушный злодей, и прими бой! – неустрашимо воскликнул рыцарь, становясь в боевую позицию. Менестрель выхватил короткий меч. Марта принялась нервно кусать ногти.
- А что будет, если нас того… убьют? – заикающимся шепотом спросила она у Мэри.
- Ничего особенного, - хладнокровно отозвалась та. – До ужаса реалистичная смерть в этом мире, автоматический возврат по истечении срока и пара недель ночных кошмаров.
Марта обреченно сглотнула и спряталась за менестрелевой спиной.
Сверкающими росчерками замелькали клинки, во все стороны полетели руки, ноги и головы. Но руки ползли обратно и повисали на лодыжках, ноги подпрыгивали и пытались пинаться, головы катались и вгрызались в сапоги. Этакая картина повергла Марту в обморок. Клинок Мориса увяз в массивной туше давешнего привратника, как досадная заноза. Рыцарь поскользнулся в тухлой зомбячьей жиже и рухнул грудой металлолома. Лишь тогда Мэри, будто нехотя, воздела меч к небесам, и сорвавшийся с него разряд молнии превратил мертвечину вокруг в крайне несвежее жаркое. Вторая молния, пророкотав с небосклона, поразила дракона в голову. Последним, что лицезрела воительница, была стремительно приближающаяся чернота чешуйчатого брюха…

—

В большой перерыв между парами сестры пили кофе в какой-то кафешке. Мэри была, по своему обыкновению, элегантно одета, аккуратно накрашена и горделиво несла на голове строгий пучок завитых волос. Сью, облаченная в потертую джинсу и стоптанные кеды, находила, что все эти прически, наряды и макияж не стоят лишнего часа, который можно провести под теплым одеялом.
- А ты знаешь, - жаловалась Мэри, - что Марти меня бросил? И представь себе, из-за чего: голубым стал! Ну и ладно, - добавила она тоном «Виноград зелен», - все равно он никчемная тряпка!
- Невелика потеря, - махнула рукой Сью. – У нас и так каждый уик-энд есть, с кем перепихнуться.
- Это тебе лишь бы перепихнуться, - огрызнулась Мэри, - а я ищу большой и чистой любви!
- Ключевое слово – «большой», - съязвила Сью в ответ.

—

Глава 4: Лондон (V for Vendetta)

По дороге колесил старенький, обдолбанный «фордик», поминутно кашляя и вздыхая. Магнитола стучала барабанами и вопила голосом какой-то типично-американской группы озабоченных придурков вроде «Offspring». Сестрички ехали на дачу.
По дороге они заехали в видеопрокат. И теперь Сью, сидевшая за рулем, косилась на радостную мордочку Мэри. Та вертела в руках заветную DVD-шку, на обложке которой значился подозрительный субьект в черном, в маске и с ножом, а также бритоголовое существо неопределенного пола. Дело в том, что несколько дней назад сестры побывали в кино на сеансе «V for Vendetta».
- Ну как ты не понимаешь, он же такой классный! – упоенно щебетала Мэри. - Умный, находчивый, добрый, галантный, эффектный…
- … весь обгоревший и в дурацкой маске, - ехидно подытожила Сью. – В твоем возрасте уже не пристало влюбляться в киногероев.
- Сама-то давно перестала сохнуть по своему Такседомаску? – парировала Мэри. – Подсунула мне диск, стоило мне довертеть последний винтик. Небось, не думала, что «Сейлор-мун» - мультик для двенадцатилетних пигалиц.
- Ладно, твое дело, куда отправляться. Ты ведь у нас и машину собрала, и вообще на пять минут старше, - передразнила Сью вечный аргумент сестры и в очередной раз покосилась в ее сторону. На Мэри было надето больше черного, чем обычно, и на коленях у нее покоился маленький симпатичный рюкзачок со знаком анархии.

—

Лондон тихо спал под черным одеялом ночи. На крыше здания одиноко чернели два силуэта. Это были Ви и Иви.
Благородный мститель только что, с присущей ему торжественностью, произнес свое прощальное слово Фемиде. По мановению его руки над городом громом небесным разнеслись раскаты увертюры Чайковского.
И вдруг где-то в стороне, бесцеремонно перебив концерт, раздался грохот взрыва. Это совершенно прозаическим образом взлетел на воздух Лондонский Тауэр. И лишь затем, потеряв всю свою торжественность, последовал намеченный взрыв Олд Бэйли.
Долго и задумчиво Ви смотрел туда, где пять минут назад возвышался Тауэр. Его маска могла бы выражать недоумение.
- Ээ… так задумано?.. – робко осведомилась Иви.
Ответа не последовало.

За десяток крыш от них стояла другая пара силуэтов, оба в развевающихся плащах и широкополых шляпах.
- Наконец-то свершилась моя месть, - произнес один из них. – Помнишь ту двойку, которая испортила мне годовую оценку по истории? Она была за Тауэр!
Вторая фигура захихикала. Они подошли к краю крыши и, взявшись за руки, прыгнули вниз.

В кабинете за столом сидела пятерка правительственных шишек. Их хмурые физиономии были обращены к экрану, с которого глядел Адам Сатлер, тиран всея Англии. Разговор шел о террористах и взрывах.
Чтобы не подрывать авторитет правительства в глазах общественности, решено было сообщить, что здание суда уничтожено специально, ибо на его месте решено воздвигнуть новое. И что Тауэр, никому не нужный за отсутствием туристов, должен быть перестроен под современную и надежную тюрьму.
Демонстрировались фотокарточки трех разноцветных террористов в масках.
- Определенно, именно этот террорист – главный организатор беспорядков, - говорил мистер Хейлер, потрясая фотографией Ви. – Мы не должны информировать людей о том, что нам бросает вызов целая банда.
- К тому же, остальные террористы могут завоевать симпатии народа своей харизмой и сексуальностью, - подхватил мистер Финч, вертя в руках фото пары фигуристых девиц в масках, чьи яркие наряды походили на карнавальные. – Поэтому следует объявить только об одном злодее.
- К сожалению, вряд ли мы останемся единственными, кто видел эту парочку, - молвил мистер Даскомб, забрав фотографию у Финча и с интересом разглядывая ее.
- Тогда объявим, что это не террористы, а всего лишь…
- …цирковые артисты!
- Отличная мысль.

Мэри и Сью сидели под крышей небоскреба. Взоры их были обращены к огромному телеэкрану на стене противоположного здания. Вот-вот должна была начаться передача записи с кассеты, которую они включили в эфир, предварительно связав подвернувшихся телевизионщиков и забаррикадировав изнутри дверь в студию. Далее они активировали свою реактивную обувку ударом каблука о каблук и ретировались через окно. Они опередили Ви на полчаса, планируя, что за это время нагрянут толпы спецслужб, и тот уже не сможет проникнуть на телебашню.
На экране засветилась заставка с их символами, заключенными, как водится, в круги – буквами М с ножками в виде изогнутых клинков и S, стилизованной под змею. Следующий кадр явил самих девиц, стоящих бок о бок. Затем крупным планом, с ног до головы, была продемонстрирована та, на чьем поясе блестела пряжка с буквой М. На ее лице была красная карнавальная маска с блестками, не скрывавшая голливудскую улыбку. Длинный развевающийся плащ, широкополая шляпа, украшенная алыми розами, перчатки до локтей, сапоги выше колен, латексное бикини а ля супергероиня – все на ней было красным. Далее, тем же способом, представили красотку, обозначенную как S: она ничем не отличалась от первой, кроме как фиолетовым цветом костюма и убранством шляпы, в роли которого выступал пучок павлиньих перьев.
- Приветствуем вас, гнусные правительственные подонки! – торжественным хором объявили они. – Вы имеете высочайшую честь познакомиться с…
- Эм, - отдельно произнесла красная.
-… и Эс! – подхватила фиолетовая.
- Мы несем возмездие…
Внезапно речь оборвалась, и прекрасные ораторши исчезли с экрана. Вместо них кадр заняла вечно ухмыляющаяся маска.
- К сожалению, мы вынуждены прервать это юмористическое шоу… - послышался иронический голос Ви.
Из-под крыши исступленно выругалась автоматная очередь, и огромный экран погас.

Сью сидела за столом с тоскливым видом, рассеянно покачивая ногой. Перед ней был какой-то навороченный радиоприемник, от которого тянулись провода к наушникам на ее голове. Он должен был передавать информацию с подслушивающих устройств, которыми сестрички щедро нашпиговали Галерею Теней в отсутствие Ви.
Из соседней комнаты показалась Мэри. На ее лице крупными буквами была написана скука.
- Что-нибудь путное?.. – спросила она, зевая.
- Дождешься, блин! Все крутит какую-то классику. Как будто это не «жучки», а звонок в техническую службу поддержки! – проворчала Сью. Сняв наушники, она нажала рычажок на приемнике, и по комнате поплыли звуки «Лунной сонаты».
- А с камер, которыми я напичкала его гардеробную, передаются – не поверишь! – слайды каких-то картин! – фыркнула Мэри. – Я их вырубила, а то включит, чего доброго, лекции по культурологии.
«Лунная соната» закончилась. За ней последовала какая-то тихая скрипичная мелодия, на фоне которой послышался голос Ви.
- Наконец-то, – проронила Мэри.
«В кои-то веки я имею возможность и высочайшую честь приветствовать вас, мои великолепные последователи! – вещал приемник, смакуя многочисленные «в». – Ваш видный ум и верная осведомленность ввергают меня в восторг. К величайшему сожалению, я вынужден отметить ваши видимые недостатки, в числе каковых вредоносная вспыльчивость и вульгарный вкус. Я верю в возможность, что моя критика будет воспринята великодушно и не пропадет вотще. Vale!»
- Я слышу это сообщение уже в десятый раз, - сквозь зубы проговорила Сью.
- Ах ты… вредный пересмешник! Ну ничего, мы еще покажем, кто в городе герой! – мстительно сказала Мэри. – Пойдем, отлупим какую-нибудь шайку фингерменов.
- В самом деле, - согласилась Сью, - а то скука смертная.

В темном переулке обнаружились шестеро фингерменов, а также троица подростков - их жертв. Двое надевали черный мешок на голову худющей, вяло сопротивлявшейся девчонки. Двое пытались скрутить юркого мальца, который яростно лягался, кусался и ругался. Третий, юноша крепкого сложения, вжавшись спиной в стену тупика, воинственно отмахивался от наступавшей пары бейсбольной битой.
- Финита ля комедия! – донеслось с крыши.
Фингермены, все как один, задрали головы. С крыши медленно, картинно опускались две фигуры в развевающихся плащах.
Мэри спикировала на толстяка, который держал мальчишку за костлявую руку, и пламенем из сопла реактивных подошв подожгла его лысеющую макушку. Он завопил и забегал, а второго, что отвлекся на это зрелище, малец угостил метким ударом в пах.
- Иди домой, мальчик, - благосклонно сказала Мэри, хватая за шиворот согнувшегося и скулящего фингермена, чтобы вознести его ввысь и шмякнуть оземь.
Но мальчик упрямо покрутил головой и принялся пинать того, что бегал и тушил свою шевелюру.
Двое, наседавшие на крепкого парня, на мгновение оглянулись, за что были вознаграждены ударом биты по затылку.
Оставшаяся пара, бросив девчонку, выхватила пистолеты, но это их не спасло. Сью, кружившая над ними, сделала в воздухе эффектное сальто, вырвав оружие из рук обоих и затем познакомив их носы с носами своих сапог. После этого она ловко приземлилась перед ними, схватила за воротники и столкнула лбами.
- Ну, чего вы ждете? – будничным тоном сказала она отчаянным подросткам, не без удовольствия оглядывая разбросанных по переулку дядек. – Мы вас спасли, скажите «спасибо» и бегите по домам.
- Неа, - хитро прищурившись, заявила тощая девчонка, с которой товарищи сняли мешок. – Нас засекли и все равно теперь выследят. Вам ничего не остается, кроме как взять нас с собой!
- Так не пойдет. У нас на базе места нету, - безапелляционно сказала Мэри. – Ну-ка добивайте их, а я испорчу камеры на милю вокруг. – Она извлекла из сумочки, красной и с застежкой в виде розы, миниатюрный электромагнитный излучатель. – И никто о вас не узнает.
- Что за молодежь пошла, - проворчала Сью. - Спасаешь их, спасаешь – и даже благодарности не видишь. Только и слышно, что «возьми с собой», «научи этому удару» да «клевые бутсы, подари!»
- А вы знакомы с Ви? – вдруг спросил пацаненок, утирая рукавом разбитый нос. – Принесите нам его автограф!

На этом разочарования героинь не кончились. Вернувшись в свой штаб, располагавшийся на чердаке заброшенного здания неподалеку от электростанции (чтобы проще было на скорую руку провести ток), они заметили на столе, рядом с приемником, старинную вазу с большим букетом алых роз. Среди цветов обнаружилась записка, испещренная красивым почерком. Она гласила:
«Мои любимые артистки! Я преклоняюсь пред вашей обворожительностью и талантами. От души благодарю вас за вашу кассету и с удовольствием сообщаю, что постоянно наслаждаюсь ее просмотром, и она неизменно поднимает мне настроение. Ваш восторженный поклонник. P.S. Не следует предавать забвению эту великолепную традицию – ходить друг к другу в гости!»
Прочитав сие, Мэри сделалась мрачнее тучи, а Сью побагровела от злости и раздавила записку каблуком. Героинь чрезвычайно задело за живое то, что телевидение ославило их актрисками, после чего никто не воспринимал их всерьез, и вся слава доставалась Ви. Мало того - в шоу Гордона их изобразили танцующими кабаре! Естественно, после этого они передумали спасать беднягу от черного мешка.
Взбешенная насмешкой, Сью собиралась ответить Ви кактусом неприличной формы, но Мэри остановила ее, сказав, что кактусов мало и они предназначались правительству. Кроме того, за такой толстый юмор Ви заклеймил бы их не просто артистками, а артистками, приехавшими на гастроли из американской глубинки.
Вооружившись металлоискателями, сестры обыскали каждый дюйм своего штаба, но не нашли ни одного шпионского устройства. Ви был слишком благороден, чтобы подсматривать за девушками.
Придя, наконец, в сносное расположение духа, Сью принялась, по своему обыкновению, трунить над сестрицей:
- Твой кавалер тебе уже розы шлет. Пора назначать романтическое свидание на крыше!
- Ну уж нет! Я добьюсь того, чтобы он сам оценил меня по достоинству! – вспыхнула гордая Мэри. – Я не какая-нибудь вздыхающая дура, чтобы выпрашивать свидания!

Пятое ноября. Заброшенные катакомбы метро. Гнусная физиономия мистера Криди. Его бойцы со взведенным оружием. Ви, готовый к своему последнему бою.
Конечно же, они пришли. Они проделали долгий путь к превращению обидного прозвища «актрисы» в грозный титул. «Актрисы в театре жизни и смерти, звезды правосудия на сцене произвола» - представлялись они врагам, появляясь под помпезную музыку и картинно кланяясь, – а затем устраивали огненный фейерверк и свинцовое конфетти. Но враги были первыми, последними и единственными их зрителями – и потому наши звезды не имели ни славы, ни поклонников.
У них было время, чтобы подготовить спектакль для почетного зрителя, разместить декорации на сцене своего триумфа. Мановение руки – и мрачная пещера озаряется ослепительными софитами, и враги инстинктивно прикрывают глаза руками. Водопад света изливается на потрясенные лица, играет блестками двух карнавальных масок, светотенью скачет по развевающимся плащам (за отсутствием сквозняков в метро этот эффект создается работающим вхолостую вентилятором реактивного обувного двигателя). Короткий кивок – и барабанный гром раскатывается под высокими сводами. Движение пальца – и блестящий пулемет готов исполнить свою смертоносную арию…
Взгляд приспосабливается к яркому свету – и что же он видит? Словно рухнувшие декорации, посреди сцены высится нагромождение тел. Словно лакированный паркет, земля поблескивает кровавым наводнением, в которое падает, поднимая всплеск, хромированный дуэт, не успевший подать голоса. Музыка смолкает, уступая черед звенящей тишине.
- Занавес. Аплодисменты, - послышался вдруг мягкий шепот у самого уха.
Опустив взгляд, сестры могли видеть блестящие лезвия у собственного горла, а скосив его назад – ухмыляющуюся маску безмолвного, скрывавшегося в тени зрителя, что сыграл спектакль вместо них.
- Что ты делаешь?! – не выдержав, взвизгнула Сью. – Мы же только что спасли твою шкуру!
В ответ – вежливое молчание.
- Я так и знала, что все мужчины – неблагодарные животные! – оскорбленно заявила Мэри, опасливо прикоснувшись к руке, что держала кинжал. Отстранить ее было все равно, что сдвинуть скалу.
- Бедная леди, - усмехнулась маска. – Похоже, вам никогда не доводилось встречать настоящих джентльменов.
- Стало быть, благодарность не входит в число джентльменских добродетелей? - язвительно парировала Мэри.
«Настоящий джентльмен, говоришь?» - смекнула Сью.
Она закрыла глаза и, ткнувшись затылком в плечо Ви, начала медленно сползать в обморок. Конечно же, «настоящий джентльмен» не мог допустить, чтобы леди упала в лужу крови. Он тотчас подхватил девушку за талию, слегка наклонившись вбок и прижав ее к своему корпусу. В то же время он отвел клинок от горла отпрянувшей Мэри и протянул ей рукоятью вперед.
- Почему же? – молвил он, перехватывая Сью поудобнее. – Вот вам нож, вот моя спина. Отныне моя жизнь в ваших руках. Самое время исполнить свои замыслы.
- Своим недоверием вы оскорбляете меня! – вспыхнула Мэри и, выхватив нож, швырнула его оземь. – Да и спина эта, как пить дать, прикрыта броней.
- Нет, только грудь, - неохотно поделился Ви, поднимая девушку на руки. «Победа ценой поражения тоже сладка», - с удовольствием думала та, расслабленно повисая в этих каменно-надежных руках.
- Я приму это к сведению, мистер Ви, - донеслось из темноты, и в круг света, жмурясь, ступил мистер Финч с пистолетом в вытянутой руке. – А теперь не двигайтесь и отвечайте на мои вопро…
Детектив никак не ожидал, что Мэри, с таким выражением лица, какое бывает у камикадзе, на всех своих реактивных парах ринется на него. Пистолет в его руке задрожал, он инстинктивно попятился, успев отдалиться на пару шагов, прежде чем его грудь встретила перехватывающий дыхание удар. Падая, он случайно нажал на курок.
Сью почувствовала, как тело Ви содрогнулось и его руки стали слабеть. Извернувшись, она тотчас оказалась на ногах. Настал ее черед подхватить его, медленно оседавшего в багряное море. Шальная пуля поразила его в затылок.
Тем временем Мэри вывернула пистолет из ослабевших пальцев Финча, отшвырнула прочь и обернулась.
- Ублюдок! – исступленно вскрикнула она, рывком подняв сыщика за воротник, и обрушила на него такой яростный удар, что бедняга отлетел на несколько шагов и сполз по стене.
- Не надо, - донесся до нее тихий голос Ви, заставив замереть в полудвижении. – Это не его вина. Это моя судьба.
«Это сюжет! Это все жесткий, линейный, проклятущий сюжет!» - кричала и билась мысль в голове Мэри.
Ви был распростерт на земле. Разметавшиеся полы его плаща намокали в неприятельской крови. Шляпа, сбитая пулей, сиротливо лежала подле. Голова его покоилась на коленях Сью, и струйки крови стекали по ее обнаженным бедрам.
Мэри кинулась к нему, упала на колени, склонилась над ним.
- Смерть в кругу друзей… Что может быть прекраснее? – произнес Ви тихим, бархатным голосом, оставлявшим впечатление безмятежной улыбки.
- Я не отпущу тебя, - проронила Мэри, дрожащей рукой вынимая рулон бинтов. – Ты не можешь умереть. Идее ведь не страшны пули, – выдохнула она почти умоляюще.
Ви остановил ее руку, обхватив запястье своей мягкой перчаткой. Бинт скатился на землю.
- Зная это, ты все равно не хочешь отпустить меня на заслуженный отдых? – спросил он обезоруживающе.
Мэри не нашла, что ответить, да и не смогла бы: словно чьи-то невидимые пальцы сомкнулись на ее горле.
- Могу ли я надеяться на ваше прощение?.. – продолжил он ровно и спокойно. Сестры с готовностью кивнули. – …За то, что все это время я испытывал вас. И вы не обманули моих надежд, - сказал он ласково, притянув к себе руку Мэри и поймав запястье Сью, скользкое от его крови. – Ваши сердца – розы из чистого золота: твердый металл, неприступные шипы, ранимые лепестки… Обещайте мне, что их не коснется червоточина печали. Ведь уходит лишь эта плоть, бренная, бесполезная, а я… Я идея, я вольнолюбивый дух, который пламенеет в ваших сердцах, в тех людях, что собрались на площади, во всех… И я не прощаюсь, потому что никогда не покину вас!
Пальцы Ви разжались, руки бессильно опустились. Девушки смотрели на него неотрывно, затаив дыхание, глазами, исполненными слез и благоговения. Чуть поодаль можно было заметить грустное, словно извиняющееся лицо Финча. «Все кончено», - пронеслась мысль. Но рука в черной, поблескивающей от крови перчатке шевельнулась и медленно поползла под полу плаща. Она извлекла оттуда три белые маски.
- Вы знаете, что делать, - прошелестел его последний вздох.
И он ушел.

You were the angel of my life, taught me to be free
Now I'm a stranger in your eyes, walls are closing in on me

So I say farewell, I'm yours forever
And I Always Will Be
Missing you, in my heart you are The One
And you Always Will Be

Hammerfall, "Always will be"


Послушайте эту песню. Она такая грустная, нежная и светлая. Услышав ее, мне захотелось стать ее адресатом. Полюбить кого-то бескорыстно и самоотверженно, исцелить его душу, дать ему силы, свободу, крылья... Наверное, поэтому мне так нравятся печальные, страдающие, одинокие герои. Когда-то я чувствовал себя таким, находил в себе много общего с лермонтовским Печориным. А теперь я сочувствую им и втайне мечтаю оказаться рядом, обнять и утешить. Втайне - потому что это желание кажется мне неправильным, не моим, женским... Я давно чувствовал на дне своей души какую-то женскую мягкость, но всегда боялся признаться в ней, выпустить ее. Для меня, сурового бунтаря, она стоит наравне со слабостью, смирением и покорностью, это щель в моем доспехе: из нее сочатся слезы и свет - и верный удар копья может пронзить мою душу насмерть.

Песня дала этой субличности имя и плоть. Девушка-ангел. Она шевелится в тесной клетке моей груди, пытаясь расправить крылья - но я боюсь ее выпускать. Боюсь, что она ассимиллирует мой разум, и я стану слабым и покорным, потеряю контроль. Вдруг она настолько добрая, что раздаст все мои силы, всего меня, и от меня ничего не останется... Вдруг она заставит меня - безо всякого насилия, одним движением крыла, одним своим солнечным взглядом, под которым таешь - измениться, стать женственным и уступчивым. Меня же перестанут уважать и будут только любить, а я... я этого боюсь. Я не хочу себе преданных паладинов! И меня не хватит на всех страждущих, которые ко мне потянутся...
Я боюсь стать ею.

Еще недавно, когда мой характер обладал гораздо большим постоянством, у руля была девушка - но совершенно другая. Стерва, оторва, чертовка в латексе. Ее главной чертой была гордыня: она считала себя лучше и умнее других, презирала их и развлекалась, издевательски высмеивая всех, кто ей не нравился. Она была зла и остроумна, и точайшие острые шпильки летели направо и налево. Эдакий Скрябин в женском обличье. Но ее все ненавидели, поэтому в конце концов она спряталась в темном подземелье. Она просыпается и шелестит кожистыми крыльями, когда кто-то обращается ко мне в женском роде. Я испытываю к ней неприязнь, потому что ее проступки приносили мне боль, ненависть и презрение окружающих. Однако без нее я потерял способность писать замечательные сатирические пародии. Мне придется помириться с ней, если я хочу гармонии...
До Чертовки это был меланхоличный парень, блиставший умом, иронией, почерпнутой у Пратчетта, и некоторым пафосом. А до него - озлобленный на весь мир, мрачный и одинокий, глубоко страдающий романтический герой, который писал готичные стихи и мечтал тихо умереть во сне.

Сейчас все гораздо сложнее. Субличностей существенно прибавилось, они меняются в зависимости от того, с кем я общаюсь, чем занимаюсь, и даже просто от настроения. Их очень трудно разграничить, они слиты в один большой комок, из которого торчат руки, ноги, лица... Он слишком велик и разнороден, чтобы придать ему какой-то определенный облик и даже просто подобрать имя. Теперь я бесформенный и безымянный, и это довольно странно и неуютно. Человек нуждается в определенности, а я не знаю, что будет дальше... Чем я стану дальше.

—

Глупый, глупый Диб. Выпусти ангела из клетки. Она не паранормальная диковинка. Она причинит тебе вреда, она просто не способна. Ее душа тоскует по свободе, ее крылья мечтают о ветре. Ты видишь это нежное, печальное лицо, эти большие, бесконечно добрые глаза, исполненные света, тепла и любви? Она любит весь мир... она любит тебя. Почему ты так боишься этого слова? Почему ты боишься любви?..

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Сидеть на девианте вредно для самооценки. По крайней мере, для того, кто сравнивает (так ведь и не отучился, сцуко). Я никогда не научусь красиво и смачно шпарить в фотошопе, делать световые эффекты, передавать текстуру... Просто потому, что не хочу. Когда на меня находит философское настроение, я понимаю, что нельзя себя насиловать - нужно делать всё так, как для тебя естественно. Я не люблю цвета и фоны - просто потому, что они не суть, мне лень заниматься украшательством. Я не могу "вылизывать" рисунок несколько дней - для меня это дело момента, настроения. Я принимаюсь за что-либо лишь тогда, когда идея стоит того - и делаю только то, что она требует. На красивые излишества у меня не хватает сил и терпения. Впрочем, если цель - передать эмоции, зачем рисовать человека в полный рост?
Наверное, с таким подходом мне следовало бы рисовать комиксы. Эврика, блин - мне это еще мама в детстве говорила. К тому же, наиболее естественный для меня стиль - резкие, размашистые, штрихи, часто незавершенные фигуры вроде незамкнутых глаз или незакругленных пальцев - только для этого и годится. Цвета и тени - только штриховкой, только для разграничения... Мне нравится, как округлая штриховка передает объемность.
Действительно, главное, чтобы мне самому нравилось... Если человеку нравится то, что он делает, это, как правило, нравится и другим. Как если человек нравится себе, ему легко понравиться и другим. Говорят, мы живем в зеркальной сфере. А наши чувства, отношения, умения и способности - да всё на свете! - это сообщающиеся сосуды: наклони - и жидкость перераспределится; если в одном больше, в другом обязательно меньше, а в равновесии оба полупусты. Поэтому в-каждой-бочке-затычка вроде меня проигрывает специалисту.
By the way, я помню, как один чувак высказывался в пользу самоучек. Не помню, правда, что именно он говорил. Хех, у меня не было никакого художественного обучения, кроме уроков ИЗО в школе - да и то там учили рисовать не мои любимые рожи, животных и рожи животных, а какие-то домики и вазы с цветами, причем ненавистной акварелью. А я всегда любил графику, ручки и фломастеры. Может, если я не стану мучить себя (м)учением, а буду просто рисовать как мне нравится, у меня прорежется РиальнеТруЪсвойСобственный стиль? XD

Иногда я бываю таким вот добрым и любвеобильным... (для особо испорченных: ни в этом слове, ни в тентаклях нет ни капельки пошлого смысла XD)

Не знаю, почему я фурри 6_о Но помогло...

Сижу это я на лекции... и захотелось мне вдруг нарисовать на'ви. Резкими, размашистыми штрихами... Когда я вдохновлен и энергичен, я обычно рисую размашисто и угловато. И почти всегда - особей мужского пола) Психологи говорят, человек по умолчанию рисует представителей своего пола. Я весьма обрадовался, когда узнал об этом ^^



З.Ы. заметил, что есть такой формат изображения - .dib XD И еще больше уржался над ним из-за punto switcher'а... Бедный Диб

С детства умею и люблю издавать разные животные звуки. Например, у меня довольно естественно получается вой, лай и кошачье урчание, а недавно я научился подражать мурлыканью. Это получается внезапно: ловишь себя на чем-то новом и запоминаешь, как это делается.
Сегодня, оставшись дома один, я в очередной раз начал экспериментировать со своей глоткой. Помнится, издавал какие-то странные повизгивания а ля морская свинка и хрипы на вдохе, усиливал их и менял тон, кашлял с непривычки. Потом стал делать это с закрытым ртом, поднимая мягкое нёбо, и на вдохе, и на выдохе. Записывал все это на телефон, чтобы послушать со стороны. В конце концов попробовал чревовещать, записал это и удивился, как похоже на голос. Скорее всего, дело в тонах и в том, что сознанию человека свойственно достраивать часть до целого. Я тааак обрадовался: всегда мечтал иметь какие-нибудь необычные способности. Полез в интернет за советами, как все это развивать, не нашел, пришлось написать в какой-то вопросник. Что ж, будем ждать)
Там же нашел темы про развитие телекинеза, шестого чувства и т.д. Говорят, подобные способности могут раскрыться, когда придет время. Вот было бы здорово... *_*

Внезапно откопал в альбоме комикс.



А это Зверь и Ребенок.



Никогда не пёрся по кошачьим - не знаю, почему Зверь оказался тигром. Когда я представил себе хищника, стоящего "прямо передо мной", я увидел именно тигриную морду. Внимательный взгляд и никакого оскала. Ухмылку я нарисовал, чтобы передать, что он олицетворяет)

Копался, как обычно, в яндекс-словарях, зачем-то посмотрел одно из многочисленных слов со значением "сумасшедший" и в списке языков с переводами случайно углядел вариант по-испански - "alienado". Чорд, я влюбился в это слово с первого взгляда: оно выглядит как слепленное вместе "alien aficionado" и означает псЫха! Ну всё, поменяю ник, как только смогу! ^_^